ПЕРЕОСМЫСЛЕНИЕ ПОНЯТИЯ «ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ» В ЕВАНГЕЛЬСКОМ СООБЩЕСТВЕ

ДАННАЯ ПУБЛИКАЦИЯ ПРЕДСТАВЛЯЕТ СОБОЙ СОКРАЩЕННУЮ И ПЕРЕРАБОТАННУЮ ВЕРСИЮ ОРИГИНАЛЬНОЙ СТАТЬИ: 

Белов А.Э. Переосмысление понятия «профессиональная деятельность» в современном евангельском сообществе: культурно-богословские предпосылки и современная ситуация // «Телескоп»: журнал социологических и маркетинговых исследований. 2012. № 6. С. 38-43.

Введение

В отечественном контексте вопросам экономической, хозяйственной деятельности, проблемам отношения христиан к труду, анализу христианского осмысления профессиональной деятельности посвящены как исторические исследования (О. Е. Наумова, В. А. Овчинников, Е. И. Тимонин и др.), так и социально-экономические (И. В. Забаев, О. Г. Садикова, Е. В. Тимченко и др.). Как правило, исследователи анализируют особенности хозяйственной, экономической деятельности представителей той или иной христианской конфессии, либо проводят компаративистский анализ, выявляя общее и частное между конфессиональными особенностями отношения христиан к труду. Исследование профессиональной деятельности –традиционная тема для социологического анализа религии (Э. Дюркгейм, М. Вебер, С. Н. Булгаков). В рамках исследования религиозного жизненного мира анализ профессиональной деятельности верующих людей представляет особый интерес. Отношение к труду, ценности и мотивация в профессиональной деятельности, выбор работы, исполнение того или иного служения являются важными индикаторами проникновения религиозных убеждений и знаний в повседневные практики. В статье используются материалы интервью, проведенных в 2012 г. в ходе проекта «Религиозные знания, убеждения и практики в жизненном мире», с представителями разных церквей.

Основные предпосылки

Каковы основные предпосылки, определявшие то или иное отношение к труду среди верующих в 20-21 вв.? Одна из основных ролей в этом дискурсе принадлежит богословию. Однако сначала стоит дать общее определение труду в религиозно-библейском контексте.

В Теологическом Энциклопедическом Словаре говорится, что понятие «труд» встречается в Библии много раз, причем не являясь чем-то отрицательным. Это неотъемлемая часть жизни. Грехопадение исказило и эту составляющую человеческой жизни: «В Бытии 3:17-18 ясно говорится, что в результате совершенного греха характер труда изменится, и это повлечет за собой физический распад человеческой личности… Отношение к труду может измениться, только если человек рассматривает свой труд с точки зрения вечности»[1]. Здесь необходимо добавить, что о суетности много говорится в книге Екклесиаста, однако оригинальный смысл слова «суета» не предполагал больших усилий с минимальным результатом.

Что касается понимания труда как некоего негативного феномена, то некоторые верующие порой ссылаются на Бытие 3:19: «В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься».

В своей статье «Социальная концепция русского протестантизма в контексте истории» Т. К. Никольская пишет: «Среди русских протестантов советского времени… люди с высшим образованием были редкостью. В церквях преобладали рабочие, колхозники, ремесленники, служащие низшего звена. Но, не имея высокого социального статуса, большинство их были честными, добросовестными работниками, высокими профессионалами в своей области… Подчеркнуто добросовестное отношение к труду большинства русских протестантов было вызвано несколькими причинами. Первая и главная – это стремление исполнять библейские заповеди»[2].

Сегодня достаточно распространено мнение, что верующему трудиться лучше на христианском поприще (церковное служение, миссионерская деятельность и пр.), нежели на государственном или частном предприятии. Более умеренный взгляд представлен позицией, в рамках которой профессиональный труд может быть соработничеством с Богом по конструктивному преобразованию мира. В евангельском сообществе появляется все больше людей, стремящихся к активной профессиональной, лидерской и предпринимательской деятельности, выстраиваемой на христианских ценностях. В таких случаях труд воспринимается уже не как обязанность, но как личный выбор верующего для реализации своего потенциала и призвания.

Историко-культурные предпосылки современного христианского понимания профессиональной деятельности

В данном параграфе будет предпринята попытка выявить особенности понимания труда, исторически присущие всем протестантам, а также уникальные черты, свойственные лишь отечественным верующим, и таким образом, сравнить их, сопоставив определенные исторические данности с текущим положением вещей. К сожалению, до сих пор ощутим дефицит материалов по христианскому пониманию труда.

Для выявления исторических особенностей современных отечественных протестантских церквей обратимся к социологическому анализу «классического» европейского протестантизма.

Макс Вебер отмечал, что «протестанты… как в качестве господствующего, так и в качестве подчиненного слоя населения, как в качестве большинства, так и в качестве меньшинства проявляли специфическую склонность к экономическому рационализму, которую католики не обнаруживали и не обнаруживают ни в том, ни в другом положении. Причину различного поведения представителей названных вероисповеданий следует искать прежде всего в устойчивом внутреннем своеобразии каждого вероисповедания, а не только в его внешнем историко-политическом положении»[3].

Вебер также пишет, что среди верующих предпринимателей и индустриалистов протестантов больше, чем католиков. Это сопоставимо и с современной отечественной ситуацией. Многие отечественные протестантские церкви существуют за счет сбора со своих прихожан десятины.

Необходимо сказать несколько слов о месте понятия «призвание» в формирующемся сегодня богословии труда. Однако начать необходимо с исторических предпосылок. «…в немецком слове Beruf и, быть может, в еще большей степени в английском calling наряду с другими мотивами звучит религиозный мотив – представление о поставленной Богом задаче… в этом понятии заключена оценка, согласно которой выполнение долга в рамках мирской профессии рассматривается как наивысшая задача нравственной жизни человека… поэтому все дозволенные профессии равны перед Богом»[4]. Таким образом, по Лютеру и ряду его идеологических предшественников духовные и мирские профессии равнозначны.

Далее, в соответствии с некоторыми реформатскими доктринальными установками, трудиться необходимо, чтобы иметь субъективную уверенность в своем спасении. По этому поводу Вебер писал: «В одном случае верующему вменяется в прямую обязанность считать себя избранником Божьим… ибо недостаточная уверенность в своем избранничестве свидетельствует о неполноте веры и, следовательно, неполноте благодати… На смену смиренным грешникам, которым Лютер сулил Божью милость, если они, преисполненные веры и раскаяния, вверят себя Богу, теперь в лице непреклонных купцов героической эпохи капитализма приходят выпестованные пуританизмом «святые»… в качестве лучшего средства для обретения внутренней уверенности в спасении рассматривается неутомимая деятельность в рамках своей профессии. Она, и только она, прогоняет сомнения религиозного характера и дает уверенность в своем избранничестве»[5]. И далее: «Добрые дела необходимы как знак избранничества»[6].

Прослеживая последовательность рассуждений Джона Уэсли, Вебер указывает на следующую динамику: расцвет чисто религиозного энтузиазма (попытки обрести спасение только духовно) — трезвая профессиональная добродетель — утилитарная посюсторонность[7].

Некоторые выводы

В советский период в некоторых церквах работа воспринималась как способ выживания и исполнение библейских заповедей трудиться. Подобные воззрения бытуют среди верующих и сегодня. Действительно, многие верующие до сих пор считают труд не более чем «источником заработка» и средством прокормить себя и близких, в отличие от внутрицерковной деятельности, направленной на прославление Бога.

Идея материального преуспевания как доказательства спасения, провозглашавшаяся в первые десятилетия 21 в. Рядом полноевангельских церквей, отчасти вторит реформатскому представлению о материальном благополучии, достигаемом посредством усердного труда, как источнике субъективной уверенности в спасении, однако имеет некоторые нюансы.

Мы надеемся, что начавшееся среди евангельских христиан переосмысление христианской трудовой этики, профессионального призвания и библейской взаимосвязи труда позволят более плодотворно и практично расширять Царство Божье посредством служения Церкви и обществу.

Очевидно, что восприятие труда как не более чем тяжкой обязанности (или даже просто заповеди, без соответствующего переосмысления и развития библейского богословия труда) не будет плодотворным ни для общества, ни для самих верующих.